Пока первые лица хранят молчание, однако когда закончится это «пока», неясно.

Подоплека происходящего, в общем-то, особенно не скрывается. Стратегия США по выходу из серьезнейшего кризиса давно определилась. Создаваемые два суперрынка — Транстихоокеанское и Трансатлантическое партнерства — призваны без мировой войны с ее не очень предсказуемыми итогами перераспределить мировой рынок, оставив в ведении и полном владении США два наиболее перспективных с общей численностью потребителей примерно в два миллиарда человек. Задача США на этих суперрынках — обеспечить полное и подавляющее преимущество «своих» корпораций. «Своих» – понятие во многом условное, так как глобализированный мир широко раздвинул национальные границы, и теперь не так уж и просто позиционировать какую-либо транснациональную корпорацию с точки зрения ее государственной принадлежности. Да и интересы ТНК давно вышли за интересы страновой элиты, создав новый ее вид — элиту глобальную.

Тем не менее в этой части политика США вполне определённа. Со второй частью все менее очевидно, хотя тоже строго логично. США делают все возможное, чтобы разрушить любые конкурирующие проекты по созданию аналогичных суперрынков или хотя бы обособленных кластеров. Ключевыми противниками США в таком случае становятся даже не конкретные страны, а проекты: проект «Нового шелкового пути» Китая, проект ЕАЭС России, проект БРИКС. Сломать планы по их строительству, а по возможности — закрыть насовсем — вот вполне разумная с точки зрения конкуренции цель.

Можно отметить, что во многом Штатам уже удалось добиться серьезных результатов. Российский проект ЕАЭС без Украины замер, и, прямо говоря, у него в таком формате будущего нет. Пропустив удар в 14-м году и отказавшись защищать свои собственные интересы на Украине, согласившись на «минский мир», мы сами и своими руками прикрыли свой собственный и главное — единственный — стратегический проект.

Тут кто-то хотел «слезть с нефтяной иглы»? Ну так вот — без ЕАЭС это сделать будет возможно, но только если экономика страны деградирует до уровня 30 – 40-х годов. Тогда имеющийся после многократного усыхания российский рынок с его 140 миллионами потребителей теоретически будет способен диверсифицироваться. Но только в рамках четвертого технологического уклада. Для пятого — увы, его размер слишком мал. На дворе, кстати, уже шестой уклад.

У Китая с его «Шелковым путем» дела пока получше, но не сказать, чтобы очень. Ну, а БРИКС, судя по всему, вообще с самого начала выглядел гораздо лучше, чем был на самом деле.

Ближний Восток — ключевой элемент борьбы с проектом «Шелкового пути». Задача американцев в борьбе с конкурирующими проектами — создать на их пути хаотизированные и фрагментированные пространства с перманентными военными и политическими кризисами и войнами.

Развал региона Ближнего Востока и его дробление на мелкие несамостоятельные осколки с поддержкой между ними конфликтов — вот это и есть текущая задача США. Аналогичную задачу они решают и на западных границах России, отсекая ее от Европы.

Распад Сирии и Ирака — ключевая цель всей сегодняшней политики США в регионе. Война с ИГИЛ — лишь прикрытие цели, возможность использовать это пугало, но и только.

Фактический распад Ирака и Сирии уже состоялся. Сейчас идет планомерная работа по формализации этого распада, а затем — по закреплению результатов. В идеале (с точки зрения США) регион должен быть разделен по конфессионально-этническим границам, причем самоподдержание конфликта между вновь созданными образованиями входит в программу действий. Распад Сирии и Ирака (а по возможности и Ливана, а далее — Турции) на этнически и конфессионально чистые территории — вот это и есть цель США.

Требуется создать Алавитстан, Суннистан, Шиитстан и Курдистан — и без распада почти всех сегодняшних государств региона это сделать невозможно. Однако пока решается текущая проблема — с Сирией и Ираком.

Буквально в течение месяца в иорданском Аммане должна пройти очень представительная конференция исламских суннитских деятелей Ирака, которые заявят свои права на создание правительства в изгнании. Признание такого правительства со стороны иностранных государств будет означать одновременный отказ признавать Ирак в его международных границах. При этом положение иракского правительства сегодня таково, что оно было вынуждено согласиться на проведение этой конференции. Фактически Багдад уже смирился с тем, что суннитские территории уходят из Ирака. Вместе с ними уплывает и Курдистан, к которому у Багдада уже есть серьезнейшие претензии — курды, пользуясь слабостью центральной иракской власти, захватили (отбили у ИГИЛ) нефтяные поля Киркука, которые дают до 40% всей иракской нефти. Вот вам и ключевая причина для войны уже между Багдадом (который стремительно превращается в Шиитстан) и Курдистаном. Стратегия США работает.

То, что на суннитских территориях Ирака и частично Сирии сегодня располагается Исламское государство, никого не смущает — будущее суннитское правительство в изгнании согласно работать на землях и территориях, «освобожденных» от Асада и ИГИЛ умеренными боевиками всевозможных Джебхат ан-Нуср, Исламских армий и Ахрар-аш-Шамов. С ними идут переговоры и консультации — но в целом на лояльность умеренных террористов Запад может рассчитывать твердо — в конце концов, кто девушку снабжает оружием и прочими полезными железными штуками, тот и командует, какой танец она будет плясать.

Курировать правительство в изгнании и осуществлять его силовое прикрытие и должны саудовская коалиция «по борьбе с терроризмом» и Турция. Для этого они должны остановить хоть и вялое, но тем не менее наступление правительственных войск Асада и поддерживающего его экспедиционного корпуса России. Наступление уже вплотную подошло к границам, очерченным Западом как границы будущего Алавитстана, поэтому дальнейшее продвижение недопустимо.

Здесь и следует искать причину возросшей активности Турции и саудовской коалиции. Они решают как свои собственные задачи, так и служат инструментом политики США в регионе. Другой вопрос, что и Турция, и Саудовская Аравия тоже в списке кандидатов на расчленение — но это будет потом, а пока они надеются заслужить милость со стороны США своей верноподданической работой на их интересы. Наивность — но определенный расчет, конечно, присутствует. Люди там вовсе не глупые, поэтому и рассчитывают не идти против лавины, а попытаться ее оседлать.

Для России ввод воинских контингентов Турции и саудовской коалиции на территорию Ирака и Сирии станет серьезнейшей проблемой. Риск прямого столкновения многократно возрастает, а военная география театра боевых действий с точки зрения снабжения нашей группировки крайне сложна. В случае прямого столкновения Турция строго по букве соглашений о проливах имеет право закрыть их для прохода любых наших кораблей, а над территорией Ирака может быть создана бесполетная зона. Рискнет ли в таких неблагоприятных обстоятельствах российское руководство на эскалацию конфликта — вопрос во многом риторический. Приобрести можно мало, потерять — всё.

В случае ввода турецких и саудовских контингентов для усиления «умеренных» террористов Россия будет вынуждена переходить к политике обороны уже имеющихся под контролем Асада территорий, не помышляя о продвижении вперед. Никакого прекращения войны с «умеренными» террористами в этом формате не предвидится — но теперь они будут усилены военной машиной Турции, а значит, российское преимущество в воздухе будет поставлено под вопрос.

Раздел Сирии и Ирака в такой обстановке становится лишь вопросом времени. Стратегия США работает, для чего, в общем-то, все и затевалось. Вопрос лишь в том — а как там с нашей стратегией? Хотелось бы уже услышать доклад начальника транспортного цеха — чего мы-то в конце концов хотим там добиться? И главное — как?

отсюда